Общий портрет Российского малого предпринимательства

Практическая активность Кремля в вопросе разработки Концепции развития малого бизнеса отправной точкой имела сентябрьскую поездку Путина в Минеральные Воды. На встрече с губернаторами Южного федерального округа вопрос о малом бизнесе был поднят президентом Кабардино-Балкарии Коковым, которого поддержали и другие губернаторы Юга. Тогда же Путин дал руководителю департамента внутренней политики Абрамову поручение подготовить заседание Госсовета на эту тему.

В рамках этой кампании и была развернута активность абрамовского подразделения: сначала по его непосредственной инициативе была учреждена ассоциация предпринимателей “среднего” бизнеса, в которую вошли достаточно крупные предприниматели, “недоросшие” до олигархического РСПП, но тем не менее (тем более) заинтересованные в формировании собственной лоббистской площадки при исполнительной власти. С точки зрения Кремля, ассоциация имела и важный политический смысл, так как могла быть использована против чрезмерных притязаний РСПП. Следующим этапом стало создание ОПОРы - ассоциации представителей “малого” бизнеса, учредившейся в начале декабря и проведшей представительную конференцию. Отобранный в Кремле актив новой организации, также как до этого “средние”, удостоился встречи с Путиным, на которой была предпринята попытка сформулировать претензии и чаянья мелкого бизнеса. Наконец, тема “малых” была затронута Путиным на встрече с представителями РСПП, где президент попробовал “связать “крупных” обязательствами по отношению к интересам “малых” и “средних”.

Тем временем то же управление внутренней политики Администрации организовало рабочую группу для подготовки Концепции развития малого бизнеса. По свидетельствам очевидцев, начальная стадия работы группы “проходила в атмосфере крайнего напряжения”. Представители правительства (как всегда) стремились блокировать или - по крайней мере - минимизировать прямые обязательства правительства и бюджета, которые были бы заложены в программу господдержки. Спор о том, какого рода поддержку должно государство оказать малому бизнесу - политическую или экономическую - практически парализовал работу. В результате было принято решение выработать “максимально консолидированное мнение”, придать Концепции политический и рамочный характер, а всю конкретику (и непосредственную лоббистскую борьбу) вывести за ее рамки и переложить на процесс подготовки закона “О малом и среднем бизнесе”, который на основе “Концепции” должно разработать Минэкономразвития. Вполне вероятно, что это будет даже не закон, а пакет поправок к аналогичному закону 1995 г. По крайней мере, в “Плане мероприятий по реализации Концепции” про отдельный закон ничего не говорится.

Обсуждение Концепции на Госсовете призвано активизировать общественную дискуссию на эту тему и принудить губернаторов к - по крайней мере - политической, декларативной лояльности к мелкому бизнесу.

В реальности же, проблема малого бизнеса и практический комплекс мер, направленных на более сбалансированное экономическое развитие, отложен для дальнейшей проработки на правительственном уровне. Предполагается, что на основе Концепции будут подготовлены поправки к Гражданскому и Налоговому кодексам, бюджетному законодательству, а МАП, который получил проблему малого бизнеса в свое антимонопольное ведение, будет готовить “Федеральную программу поддержки малого предпринимательства в РФ на 2003-2005 г.”. Кроме того, МАП должен в 1 квартале 2002 года разработать механизм предоставления госгарантий, обеспечивающих разделение рисков между государством, кредитными организациями и малыми предприятиями, и подготовить предложения по апробации этой системы в отдельных регионах.

СОЦИАЛЬНО-ПАТЕРНАЛИСТСКАЯ И ПОТРЕБИТЕЛЬСКАЯ МОДЕЛИ

Вопрос о малом бизнесе неслучайно был инициирован южными губернаторами. Южные регионы не располагают ни концентрированными крупными промышленными производствами, ни промышленными запасами сырьевых ресурсов. И проблема малого бизнеса является здесь прежде всего вопросом самоорганизации населения, позволяющей властям снизить социальные издержки своих бюджетов, сбросить часть проблем - решить проблему занятости, бюджетного финансирования и т.д.

Этот “южный” взгляд на мелкий бизнес наиболее последовательно и внятно выразил в разговоре с нами губернатор Ростовской области Владимир Чуб: “Даже если малое предприятие будет работать “в ноль” и платить минимальные налоги - это уже очень большое дело, большой положительный эффект: человек занят сам, организовал себе работу, ему ничего не надо от государства, его не надо опекать, не надо решать какие-то его социальные вопросы. В этом смысл малого бизнеса. Человек сам организуется, и надо давать ему льготы по налогам, чтобы большее количество людей уходило от наших социальных фондов”.

Соответственно, с одной стороны, региональные власти на юге готовы организационно патронировать мелкий бизнес, а с другой - заинтересованы в существовании госпрограммы его поддержки и других институциональных шагах в этом направлении. “Льготное кредитование - это, безусловно, политика государства. Кредитная ставка банка определяется Центробанком. Это единственный вопрос, который бы я отнес к федеральному ведению. Все остальное, я считаю, должны решать областные и муниципальные власти. С точки зрения законодательства, я бы передал эту ответственность региональным и муниципальным органам власти”, - говорит Чуб.

Несколько иная природа мелкого бизнеса – в богатых северных регионах (Москве, Подмосковье, Санкт-Петербурге), где его основой является наличие платежеспособного спроса на товары и услуги. Мелкий бизнес здесь ориентирован на потребителя. Заместитель председателя Госкомстата, член рабочей группы Госсовета по подготовке Концепции Олег Павлович Рыбак указывает, что российский малый бизнес “смещен в сторону потребителя”: “Малый бизнес в России не совсем стандартен, не совсем похож на ту систему предпринимательства, которая существует в странах с развитой рыночной экономикой. Потому что у нас, как показало исследование, малый бизнес имеет смещение в сторону потребительского рынка и услуг. Больше всего малый бизнес получил распространение в розничной торговле, строительстве, промышленности - то есть в отраслях, которые непосредственно работают на рынок товаров и услуг. В странах с развитой рыночной экономикой малый бизнес непосредственно к потребителю не привязан. Предприятия малого бизнеса являются своего рода сателлитами, спутниками крупных компаний, и примерно две трети технологических стадий охватываются ими. Малые предприятия у нас занимают то место, которому соответствуют в настоящих условиях, - то есть не развитие производств-сателлитов, а естественное ограничение потребительского спроса. И реальный платежеспособный спрос на товары и услуги является самым главным ограничителем развития этих предприятий”.

Соответственно, и круг проблем малого бизнеса выглядит в этом случае несколько иначе: центральным вопросом становится не столько кредитование, сколько - налоговое послабление, дебюрократизация (ослабление давления теневых налогов) и легализация инфраструктуры. Малый бизнес заинтересован здесь не в губернаторском патернализме, а напротив - в максимальном правовом обеспечении своей деятельности и своего статуса как раз на федеральном уровне, обеспечивающем меньшую зависимость от муниципальных механизмов перераспределения.

ЧТО ЕСТЬ И ЧТО БУДЕТ?

Сегодня, несмотря на наличие политического интереса к малому бизнесу, реальной программы его структурной поддержки, изменения его роли и статуса в экономике страны у правительства и Кремля, судя по всему, нет. Пожалуй, можно констатировать лишь желание понять тот набор взаимных претензий, интересов и требований, который должен лежать в основе такой стратегии. На сегодня нет даже внятного ответа на вопрос, что такое мелкий бизнес и какова его реальная роль в экономике.

Олег Рыбак рассказывает, что в основание методики мониторинга мелкого бизнеса в 1994 г. был заложен чисто количественный показатель: к предприятиям малого бизнеса относились все предприятия с численностью до 200 человек. В результате в мелкий бизнес были записаны целые отрасли промышленности и экономики (в том числе, например, атомная энергетика). В исследование, проведенное Госкомстатом в этом году, были заложены дополнительные ограничения, а количественный показатель снижен в два раза (что, по мнению Олега Рыбака, явно недостаточно). Вместе с тем в исследовании была предпринята попытка “определить малый бизнес как сферу предпринимательства, а не как результат математического множества”. И все же четкого портрета малого бизнеса у власти сегодня нет, а следовательно, существуют значительные трудности и в определении адекватных налоговых новаций и всего набора регулирующих механизмов.

Более того, прошедшие два путинских года в практическом плане демонстрировали тенденцию к концентрации собственности и бизнеса, в значительной мере поддержанной или прямо инициированной властью. Это, в сущности, соответствовало заинтересованности в повышении управляемости политическими и экономическими процессами, которая у власти явно наличествовала. Иными словами, структурная экономическая политика была ориентирована преимущественно на крупный, олигархический капитал. Собственно, проблема проста: основой бюджетных поступлений является именно крупный бизнес, с которым властям легче договариваться об уровне изъятий и удобнее эти изъятия осуществлять. В то же время малый бизнес в значительной мере находится в тени и лишь в незначительной степени является источником налоговых поступлений. Он, как известно, преимущественно платит квазилегальные (в виде платы за коммерческие услуги контролирующих и регулирующих органов) или нелегальные налоги. Соответственно, находится либо вообще вне государства, либо под контролем региональной бюрократии, формируя ее теневой бюджет.

Иными словами, пока мелкий бизнес не платит налоги и не проявляет интереса к политической самоорганизации (а это - непосредственно связанные вещи), государство может лишь проявлять свою теоретическую и политическую заинтересованность в его развитии, на самом деле ориентируясь на диалог с крупным бизнесом, реально наполняющим казну и в силу этого выступающим в качестве лоббиста и политического субъекта. В то же время выход малого бизнеса из тени, видимо, возможен лишь при условии уменьшения квазилегальных и нелегальных налоговых изъятий, с одной стороны, и достижения договора о приемлемом уровне легальных налогов, с другой. А до этого момента внимание власти к мелкому бизнесу будет оставаться лишь политической кампанией. Впрочем, в рамках этой кампании существует вполне реальная опасность продвижения региональными властями модели “муниципального патернализма” в отношении мелкого бизнеса. Это произойдет, если проблема его защиты будет решаться не с помощью разработки действенного законодательства по защите частной собственности и предпринимательства, а “перекладыванием” ответственности за его поддержку и развитие на региональные власти.

ГУБЕРНАТОР РОСТОВСКОЙ ОБЛАСТИ ВЛАДИМИР ЧУБ:

– Я бы передал эту ответственность региональным и муниципальным властям. Я считаю, что малый бизнес очень важен для нашего Южного региона: предпринимательство здесь в крови у многих. И на сегодняшний день одно из основных направлений деятельности администрации - это восстановление тех максимальных показателей в этой сфере, которые были раньше.

Хотелось бы, конечно, наращивать долю налоговых поступлений в бюджете от малых предприятий, но дело, поверьте, не в них. Налоговые поступления от малых предприятий - это, в общем-то, вторично, а первичной является занятость людей, их способность зарабатывать. Малый бизнес - это может быть и не подоходный налог. Даже если малое предприятие будет работать “в ноль” и платить минимальные налоги - это уже очень большое дело, большой положительный эффект: человек занят сам, организовал себе работу, ему ничего не надо от государства, его не надо опекать, не надо решать какие-то его социальные вопросы. В этом смысл малого бизнеса.

Человек сам организуется, и надо давать ему льготы большие по налогам, чтобы большее количество людей уходило от наших социальных фондов. Семейное предпринимательство, предпринимательство с дальнейшей переработкой сельхозпродукции, торговля, кафе, рестораны - надо им давать послабления. Если ты перерабатываешь свою продукцию от земли до ресторана - то тебя надо в целом ряде моментов освобождать от налогов. Ведь он потом косвенных налогов заплатит нам больше - за электроэнергию, тепло; заплатит в магазине - купит себе машину, рубашку. Вот с тех производств и будут идти налоги. А ставить задачу получить больше налогов от малого бизнеса - мы его положим. В этом я совершенно уверен. Развивать малый бизнес сразу при помощи прямых налогов - нет. На малом бизнесе мы получим массу косвенных налогов, а равно получим занятость, и самое главное - ощущение собственной жизни населения.

Самое разумное в малом бизнесе - это льготное кредитование или льготные ставки, но обязательно - возвратные кредиты. Человеку надо дать возможность, но человек должен рассчитаться за то, что он когда-то взял. Это могут быть беспроцентные кредиты, субсидированные ставки, малые процентные кредиты. Ну и плюс, конечно, организация: все, что касается чиновничества, прохождения, регистрации. Здесь государство должно помочь быстро организовать и прокредитоваться, если необходимо. Какие-то должны быть залоги, залоги других людей за этого предпринимателя. Надо искать возможность поддержки. Это не должна быть какая-то подачка или льготное выделение средств. У нас в области мы давно имеем оборотный фонд и выделяем средства на поддержку и на кредитование - пусть они небольшие, но мы по этому пути идем. Я думаю, что после рассмотрения на Госсовете будет принят ряд правительственных документов, может быть, нормативного характера - закон, упрощающий процедуру регистрации, создания малого бизнеса или уменьшения отчетности. Но при всем этом должна быть меньшая, но строгая отчетность. Она должна быть реже, но такая же строгая, как для других предприятий.

Льготное кредитование - это, безусловно, политика государства. Кредитная ставка банка определяется Центробанком. Это единственный вопрос, который бы я отнес к федеральному ведению. Все остальное, я считаю, должны решать областные и муниципальные власти. С точки зрения законодательства, я бы передал эту ответственность региональным и муниципальным органам власти.

ЧТО ТАКОЕ МАЛЫЙ БИЗНЕС В РОССИИ 2001 ГОДА

Заместитель Председателя Госкомстата, член рабочей группы Госсовета Олег Рыбак:

– В настоящее время имеется около 1 миллиона малых предприятий. Накануне переписи, вместе с минналогслужбами, пенсионными фондами и другими ведомствами, которые обладают информационными данными, мы выверяли перечень действующих малых предприятий - их оказалось 830 тысяч. Их мы заложили в основу и из них переписали 631 тысячу - то есть 76%. По европейским меркам, это достаточно высокий результат.

Последнее наблюдение деятельности малых предприятий проводилось в 1994 году. Но тогда действовали другие количественные параметры, в соответствии с которыми предприятия относились к категории малых. В частности, в промышленности таким критерием являлась численность занятых порядка 200 человек. Это огромная величина, которая позволяла большинство отраслей промышленности и экономики в целом относить к категории “малых”, - не только пищевую, легкую промышленность, но и атомную энергетику, и целые отрасли машиностроения. Мы привыкли к масштабности явлений, но никакого экономического обоснования цифре 200 человек не было.

Но минуло много времени, изменилась экономическая ситуация, да и сами предприятия начали дифференцироваться по степени выживаемости. В первую очередь это коснулось малых предприятий. Выжили, как это ни странно, самые маленькие, в среднем - численностью до 10 человек. Возникла необходимость новой переписи. В настоящее время действует критерий не 200, а 100 человек. И понятно, что это качественные изменения. Поэтому возникла необходимость инвентаризации малых предприятий, чтобы выяснить их реальное место в экономике, их ресурсный потенциал, рассчитать его сравнительную эффективность и дать ответ, есть ли преимущества у малого бизнеса или нет. Или это элемент, заимствованный из стран с развитой рыночной экономикой, который мы пытаемся привить к нашему уровню экономического развития.

Помимо чисто количественных критериев были введены и другие: участие государства в уставном капитале - оно должно минимальным, ограничения по участию акционерного капитала. Основная идея заключалась в том, чтобы предоставить малый бизнес самим предпринимателям, а не государству или акционерным обществам. Для других отраслей тоже в 2-3 раза были понижены первоначальные критерии по численности. Но эти критерии не оправдали себя, поскольку реальные параметры малого предпринимательства примерно в 5-6, а то и в 10 раз меньше, чем те ограничения, которые были заложены первоначально. В частности, обследование показало, что порядка 75-80% малых предприятий имеют численность от 5 до 10 человек. Поэтому разговор о цифрах 100 или 200 неуместен. Сейчас реально возникла необходимость установить критерий определения малого предприятия на цифре 15-20 человек. И определить малый бизнес как сферу предпринимательства, а не как результат математического множества.

СМЕЩЕНИЕ В СТОРОНУ ПОТРЕБИТЕЛЯ

Результаты обследования показали главное - что малый бизнес не настолько уж мал и не настолько велик, как мы это предполагали. В сущности, мы намного отстаем от стран европейского сообщества - примерно в 5-6 раз по количеству малых предприятий. Но сразу же хотелось бы оговориться, что это сравнение не совсем корректно в силу того, что малый бизнес в России не совсем стандартен, не совсем похож на ту систему предпринимательства, которая существует в странах с развитой рыночной экономикой. Потому что у нас, как показало исследование, малый бизнес имеет смещение в сторону потребительского рынка и услуг. Больше всего малый бизнес получил распространение в розничной торговле, строительстве, промышленности - то есть в отраслях, которые непосредственно работают на рынок товаров и услуг.

В странах с развитой рыночной экономикой малый бизнес не привязан непосредственно к потребителю. Предприятия малого бизнеса являются своего рода сателлитами, спутниками крупных компаний, и примерно две трети технологических стадий охватываются малым бизнесом. Имеются несколько крупных производств, а вокруг них - тысячи малых, которые берут на себя определенные технологические стадии, обосабливаются в самостоятельные единицы и на основе жесткой конкуренции делают свою продукцию. Это основное отличие, и ждать, пока произойдет некая конвергенция в этом отношении, мне кажется, нет смысла, поскольку малый бизнес у нас в России соответствует транзитной экономике - он занимает те сферы, которые не заняты крупным и средним бизнесом. А если бы он был привязан к каким-то производствам, как в развитых странах, то такой мобильности не получилось бы. Поэтому я не сторонник того, чтобы сравнивать, чей бизнес хорош, а чей плох.

Малые предприятия занимают то место, которому соответствуют в настоящих условиях - то есть не развитие производств-сателлитов, а естественное ограничение потребительского спроса. И реальный платежеспособный спрос на товары и услуги является самым главным ограничителем развития этих предприятий. Сейчас в системе малых предприятий занято 10,2% численности работников, 2% основных производственных фондов, на малые предприятия приходится 4,6% инвестиций. Это, в принципе, - оптимально для настоящего уровня развития.

ГДЕ ОНИ? (ОТРАСЛИ И РЕГИОНЫ)

В территориальном плане малые предприятия распределены крайне неоднородно. В принципе, на Москву приходится 29%, то есть свыше четверти общей численности. Московская область, Санкт-Петербург, Краснодар, Ростовская область и другие южные регионы - там в среднем на каждый регион приходится по 5%. Есть регионы, где малые предприятия отчетливо себя проявили, а есть регионы, например, за Уралом, где надо кричать: “Ау, малые предприятия, где вы?” То есть они не получили распространения. Там отсутствует реальный платежеспособный спрос на товары и услуги. К таким регионам прежде всего относятся депрессивные - те, которые были связаны с крупными промышленными комплексами. В целом распространение малого предпринимательства по России непосредственным образом связано с социально-экономическим рейтингом региона, является его отражением.

По отраслям. Примерно 50% от общей численности малых предприятий - в торговле. Здесь заняты примерно 30% работников, при этом на рыночную торговлю приходится 26% товарооборота, а 51% - на долю оптовой торговли. Промышленность и строительство занимают примерно по 14% от общей численности “малых”, причем, в строительстве на них приходится 20% всех сотрудников, занятых в отрасли.. То есть каждый пятый в строительстве работает на малом предприятии. Объемы производства низкие - 3-4% общего производства, но это отражает структуру промышленности - структура остается тяжеловесной и малому предпринимательству на равных тягаться с гигантами промышленности пока не представляется возможным. Тем не менее, если взять трудоемкие производства, то там показатели, конечно, выше средних. Например, в полиграфии 26% продукции производится на малых предприятиях. В деревообработке -11% продукции производится на малых предприятиях. Сходная ситуация и в пищевой промышленности. Уровень занятости на малых предприятиях весьма дифференцирован и зависит от трудоемкости производства.

Что явилось неожиданностью, так это высокий уровень развития малых предприятий в отраслях науки. Однако малые предприятия в науке и образовании получили распространение в основном в Москве и других крупных городах и слабо развиты за Уралом.

КАКИЕ ОНИ И ЧТО ОНИ МОГУТ (ПОРТРЕТ)

Впервые удалось инвентаризовать ресурсный потенциал малых предприятий. В соответствии с постановлением правительства мы оберегали их от информационного налога, то есть брали информацию о малых предприятиях по выборке. Каждое десятое или каждое второе предприятие попадало в нее и предоставляло информацию по сокращенному составу показателей.

Результаты меня как экономиста поразили. Взять, например, численность работников малых предприятий. Всего - 6 млн заняты в малом предпринимательстве. 86% занятых - штатные сотрудники, не договорники. Лишь 9% - совместители. И лишь 5% работают по трудовым договорам. Это о чем-то говорит? Что это люди, которые напрямую связали собственное благополучие и существование собственной семьи с малым бизнесом.

Второй момент, связанный с занятостью. Колоссальных объемов достигла вторичная занятость - то есть люди, у которых малый бизнес занял второе место. 41% вторичная занятость составляет в системе образования, 35% - в науке, 24-25% - в здравоохранении, социальном обеспечении, культуре и т.д. Наиболее широко вторичная занятость представлена в отраслях с наиболее низкой заработной платой. Вообще, нужно уходить от понятия “заработная плата”, речь идет о повышении доходности труда. Первичный доход, левый, правый - какой угодно.

Второй компонент, без которого невозможна реализация товаров, услуг - это фонды. В системе малых предприятий насчитывается 353 миллиона основных фондов. Это не так уж много - 2% от общего объема фондов, но самое главное - что эти фонды из себя представляют. Коэффициент обновления основных фондов малых предприятий равен 20% - это высокий показатель. Если взять показатель по промышленности в целом, то он составит 5%. Иными словами у нас происходит обновление фонда на малом предприятии за 5 лет. По стандарту техника должна обновляться раз в 25 лет. Это очень хорошие показатели, которые свидетельствуют, что у нас идет накопление капитала, на высоком уровне происходит обновление и имеется в наличии активная политика в области обновления капитала.

Еще одно открытие, которое мы сделали: 54% всех инвестиций у нас направлены в машины. Если взять экономику в целом - то 36%. Разница в полтора раза. То есть в полтора раза больше средств мы направляем капитала в развитие активной части фонда - в части, которая непосредственно удовлетворяет развитию научно-технического прогресса. Только 24% инвестиций малые предприятия направляют в пассивные фонды - здания, сооружения, в то время как наши крупные и средние предприятия направляют на эти цели 44%. То есть в фонды, которые напрямую не принесут прибыли. Такая структура инвестиций была неожиданностью. Что отрадно с точки зрения перспектив развития - то, что 25% инвестиций приходится на отрасли промышленности и примерно по 20% - на строительство и торговлю.

Четвертое открытие - структура капитала. 70% всех средств в уставном капитале приходится на физические лица. Это не кредиты, не государственные инъекции администрации. Эти средства ничего общего не имеют ни с заемными деньгами, ни со средствами из государственного бюджета. 70% - деньги частных лиц. Если люди вложили свой личный рубль, это значит, что они полностью зависят от эффективного использования этого рубля. 25,3% средств в заемных капиталах принадлежит другим малым предприятиям. Это в рамках тех ограничений, которые предъявляются малым предприятиям. Итого - 95% приходится на долю физических лиц и малых предприятий. Именно частные средства являются основными для малых предприятий. Ваш собственный рубль. Вы полезете в карман, сколько денег вы там найдете - на эту сумму вы можете создать свое предприятие.

Общий портрет малого предпринимательства представляется таким: во-первых, это небольшое предприятие, численностью примерно 9-10 человек, которое полностью укомплектовано сотрудниками, никаких подставных лиц. Эффективно используемые, вовлекаемые в оборот фонды. В них лишнего шлейфа ненужных технических средств, никакого старья - нет. Супермодернизированное производство и стремление к тому, чтобы вести производство на обновленной основе. Инвестиции направляются только в те сектора экономики, которые принесут прибыль. Основными фондами являются собственные средства. Производительность труда по малым предприятиям примерно в 1,9 раза больше, чем на предприятиях торговли в целом. В строительстве - примерно одинаковая. Если взять промышленность - то почти в два раза больше показатель по малым предприятиям. Если взять фонды отдачи (то есть - количество продукции, которая производится на основных фондах), то они на малых предприятиях в два раза выше.

Но картина не во всем радужная. Порядка 20-25% предприятий находятся в стадии закрытия производства - то есть каждое четвертое завершает свою деятельность. Какое-то предприятие не нашло свою нишу, какое-то не выдержало конкуренции. Не такой ж это безмятежный хлеб.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВОПРОС

5,2 млн человек занято на малых предприятиях. Свыше 4 млн человек заняты в индивидуальном предпринимательстве без образования юридического лица. Примерный прирост индивидуальных предпринимателей составляет 10% в год. Сейчас наметился переток от участия в малых предприятиях на ниву индивидуального предпринимательства. Итого, 9 млн человек заняты в этой сфере. Это люди, которые не являются чиновниками, не привыкли к госслужбе и не знают, что такое оклад, которые связали свою жизнь с бизнесом. Средний состав семьи у нас 3-6 человек. Итого - 36 миллионов человек - до четверти населения. Это уже политический аспект. До четверти населения связали свою судьбу и судьбу своих близких с развитием малого бизнеса. Это независимый ни от кого, ни от чего круг предпринимателей - политическая сила, экономически состоявшаяся. Это та реальная сила, которая вступает в этап своей внутренней организации. Речь идет об огромном слое предпринимателей, который работает уже не на принципах переходной, а на принципах рыночной экономики. Это та сила, которую нельзя не принимать во внимание при построении хоть горизонтали, хоть вертикали власти.

Госсовет встречает проблему малого предпринимательства как любую другую. Надо констатировать, что реальной поддержки не было, несмотря на то, что у нас был Госкомитет по поддержке предпринимательства, которым руководила Хакамада, комитет по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства. Можно создавать сколько угодно любых органов исполнительной власти, которые бы занимались этим вопросом, но он достаточно автономен и независим. Есть сектора, которые развиваются достаточно эффективно и без поддержки, а есть такие, где без нее не обойтись. Поэтому я бы выделил такой аспект: не заигрывание государства, а обращение внимания государства именно на эти аспекты развития страны и общества.

Как поддерживать? Прямая поддержка у нас сейчас практически отсутствует. Я думаю, что она и не нужна. Зачем создавать тепличные условия? Это либо прямой, либо косвенный ущерб бюджету. Что мы можем там сделать реально полезного? Во-первых - дебюрократизировать деятельность малого бизнеса. Он у нас зашорен. Мы просто мешаем ему развиваться достаточно эффективно всякими бюрократическими препонами. Это может решить только президент и исполнительные органы власти в рамках указов и конкретных программ дебюрократизации. Это не какой-то лозунг, который мы с вами придумали, а целое направление законодательной деятельности. Покончить целиком с бюрократией немыслимо, ни одна страна в мире не может этим похвастаться, но, по крайней мере, бремя чиновничества и бюрократии над предпринимателем снизить можно. Есть очень серьезная проблема с налогами. Есть необходимость упростить систему налогов.

Домашний офис и снижение налогов
В наши дни известная английская пословица о доме – крепости может быть смело перефразирована как "Мой дом - мой офис". Все больше и больше людей трудится, не выходя из дома.

Лишь немногие фирмы применяют весь комплекс маркетинговых инструментов. Дорого! Однако нужного эффекта можно достичь, затратив минимальное количество денег и времени. Как это сделать?
Лишь немногие фирмы применяют весь комплекс маркетинговых инструментов.

Портрет малого предпринимателя Тулы
На основании данных по предприятиям Тулы за 2001-2003 годы, предоставленных, комитетом по развитию малого предпринимательства управы Тулы, муниципальным Фондом поддержки предпринимательства Тулы был составлен типичный портрет малого предпринимателя.

Общий портрет Российского малого предпринимательства
Практическая активность Кремля в вопросе разработки Концепции развития малого бизнеса отправной точкой имела сентябрьскую поездку Путина в Минеральные Воды.

Узбекистан:«ТАШАББУС» призван стимулировать предпринимательскую инициативу
В Узбекистане ежегодно, начиная с 1996 года, проводится смотр-конкурс среди предпринимателей, фермеров, ремесленников и хозяйственных обществ на призы президента Республики Узбекистан «Ташаббус».